С момента начала конца и до "сегодняшнего дня" прошло около 5-и лет по-старому времени (4 года на время "апокалипсиса" + 3 года по новому времени).

«Краткий перечень дат и событий с 177-ого года III тыс. э.ш. (прим.: так же известный как «год-в-котором-все-начало-рушиться») по 2-ой год эры Бесконечного Завершения (прим.: в народе как Эра МППП, но это уже лирика; у тиа-саев значится как «Эра Эха», впрочем, большинство крылатых имеют свое мнение на этот счет и называют соответственно: «наше время»).

Третье тысячелетие эпохи Шести, 177-ой год (30-ый год покровительства Кииморона), весна, первый месяц.
В некоторых местах замечены необъяснимые всплески магической энергии (чаще всего наблюдалось в области Древних Лесов, немного западнее Антарена). Незначительно возрастает количество непостоянных «диких» порталов.
Первыми насторожились охотники, исследующие зоны лесной чащи и развалин старых храмов. По словам нескольких из них, в местах с крупным скоплением кйерсов прямо на глазах раззевались странные, не похожие ни на одно из тех явлений, что встречались тут ранее, -  «порталы-пасти»  - открывая весьма необычные, а порой, и жуткие картины. Так, на глазах одного из исследователей, из подобного «портала» появился зверь, намного превышающий по размерам крупного дракона. Благо, пространственная материя была столь нестабильна, что постоянно находилась в перемещении и через несколько секунд после того, как появилась первая часть тела твари, портал сместился, разрывая ее пополам.
Но это было только начало».

«Третье тысячелетие эпохи Шести, 177-ой год (30-ый год покровительства Кииморона), весна, второй месяц – и до конца лета.
Магическое общество гудит, словно рассерженный улей. Как, впрочем, и все остальные: на улицах появляются «пророки», рассказывающие о новых божествах, ищущих путь в этот мир, возникают новые направления в религии (не считая того, что кто-то вновь неплохо наживается на подобном), народ шепчется, но верит, что подобное продлится еще немного, «чуть-чуть», по утверждениям магов.
Между тем, на кладбищах становится неспокойно: нежить словно взбунтовалась, выползая из всех щелей даже днем. Благодаря все более и более повышающейся плотности магического поля мира сейчас полчища мертвых сильны, как никогда ранее.
С другой стороны, из-за той же самой причины возрастает Сила у тех, кто ранее владел ею на «абы как», и увеличивается в разы у тех, кто пользовался  ею умело. То есть  даже если Узор заклинания был идеальным, наполнившись магической силой с избытком, он срабатывал не так, как желал маг: Сила начала выходить из-под контроля, нанося вред и причиняя разрушения повсеместно. Ужесточается контроль за магическими существами и теми, кто использует магию в собственных целях».

«…Двадцать третьего ка-дороона, - когда до празднования начала осени оставалось всего ничего, - ровно после заката светила Кровавые горы, впервые за всю ветвь истории, сотрясает мощнейшее землетрясение. Земля дрожит, кряхтит и гудит на многие мили вокруг; волнуется море, старые здания в городах не выдерживают и рушатся. (В том числе и известная Башня Семи Печатей в Антарене, и несколько древнейших храмов Дэйлеры; на юге Ледяных озер обваливаются древние катакомбы, долгое время служившие пристанищем многих искателей приключений). Земли волчьих степей и часть территории Дэйлерской империи покрывает сеть многочисленных разломов, к счастью, не широких – благодаря драконьей разведке стала известна ширина самого крупного из них, составляющая около семи километров, –  но сами горы содрогаются и, за несколько часов после начала катастрофы, буквально проваливаются под землю. Вся горная система мгновенно ушла в Небытие, оставив после своего исчезновения огромную грязно-серую клубящуюся стену из пыли и паров, поднявшихся до самого края неба, и висевшую в подобном виде еще долгое-долгое время. Фактически, она целиком отсекла Дэйлеру от материка еще на семь мучительных месяцев; разносившиеся в этот промежуток времени пары и прочие вещества, продолжающие исходить из трещин в земле и провала Каутор (названного так в честь почившего хребта), естественно, сильно повлияли на обстановку в округе».

«Третье тысячелетие эпохи Шести, 178-ой год (30-ый год покровительства Мирхенаса), конец весны.
За последующие семь месяцев жителям пришлось пережить голод, возникновение новых болезней, как магических, так и связанных с чудовищным загрязнением среды; все большее и большее безумие, охватившее Магию, оказалось слишком разрушительным. Население охватывает паника.
Гибнут леса, быстро, слишком быстро, – не стоит даже сравнивать со стандартными магическими аномалиями, -  меняется климат. Миграции диких животных, уцелевших после тряски и столь решительной смены ландшафта, вносят лишь дополнительный хаос: мало того, что повышается их смертность – сказывается нехватка еды, беспомощность перед более крупными и сильными видами, хищниками, смерть от рук и лап разумных существ, тоже пытающихся как-то выжить, - но на фоне этого хищные твари множатся и преуспевают, что тоже вынуждает  обороняться других заведомо, то есть начинаются бойни.
Из-за всех изменений поднимается температура воздуха, теперь везде и всюду даже в зимнее время температура не падает ниже двадцати градусов тепла, зато летом царит изнуряющая жара. Все больше и больше земли оказывалось под натиском бушующей силы, рвавшейся на волю, магический фон мира задыхается, перенасыщаясь энергией, которой некуда деваться.
Использование магии становится под строжайшим запретом. Начинаются гонения на магов: и даже при том, что никаких специальных организаций не создавалось, отношение народа к тем, кто умеет подчинять себе силу волшебства, скатывается к резко-негативному. Маги – изгои, они – опасны, ведь даже случайно, не желая того, могут причинить непоправимые разрушения. Доказательство тому – одна восточная деревушка, от которой остался лишь выжженный на милю вокруг кратер. Это – напоминание о споре неизвестного мага и торговца, завысившего цену на провиант…

Третье тысячелетие эпохи Шести, 178-ой год (30-ый год покровительства Мирхенаса),  первый месяц лета 15-ое ка-аппэ.
Море уходит. Это заметили лишь те, кто живет «по ту сторону стены», жители Дэйлеры и Морта, однако так как связь с Антареном и Тарнесом, – двумя ближайшими крупными центрами, -  была возобновлена (конечно же, без помощи магии), гонцы разносят темную весть в мгновение ока.
Береговая линия становится шире: медленно, но неотвратимо, вода шаг за шагом отступает, сдает позиции.
Спустя два дня после подобной «находки»  мир вновь содрогается; росчерки провалов становятся четче и больше, земля трещит так, словно разваливается изнутри; на несколько дней в воздухе повисла жуткая какофония низких рокочущих звуков, будто бы огромные валуны под ногами пожирает неведомое, но явно темное божество. Небо вспыхивает кровавым пламенем; речи о Конце Света, конечно же, вновь как никогда вовремя, единственное, что теперь они кажутся вполне оправданными.
Земля раскалывается на части; разломы становятся «новыми реками», только лишь воды в них не увидишь. Берега новоиспеченных островов бывшего материка окутывает густой молочный туман, затрудняющий передвижение во вне не только визуально, но и фактически тоже. Попытки перелететь «естественный забор» успехом не увенчались: тех, кто попытался это сделать более никто не видел (что, тем не менее, не помешало пропавшим обнаружиться позже, спустя почти целый год и в совершенно ином месте).»

«Третье тысячелетие эпохи Шести, 181-ой год (хотя какой, к черту «год», летосчисление уже давно успело рухнуть  в бездну и поменяться на тысячи новых своих вариантов).
Всё стало нормальным.
Под «нормальностью» теперь понимается то, к чему все пришло.
Это и бескрайние воздушные просторы, лишь кажущиеся бескрайними, а на деле ограниченные «четырьмя стенами» - кольцом радужного тумана (называемым так же «ИсСнэра»), единожды попав в глубь которого ты словно бы испаряешься в никуда (разумеется, это лишь догадки тех, кто видел, как исчезают силуэты рискнувших проверить легенду, и то – издалека); и отсутствие суши, как таковой: весь мир ныне сосредотачивается на обломках предыдущего мира (даже более того – миров(!), что попали в Хранилище раньше или позже Мифика), представленного в этом «Здесь» осколками, островами, парящими в невесомости. Далеко-далеко внизу, на предполагаемом «Дне», клубятся темные, практически черного цвета зловещие облака, изредка вспыхивающие белёсым светом молний; над головой – невероятно чистейшая голубизна, так похожая на самый обычнейший купол небес, но, одновременно с этим, вызывающая в душе смятение, чувство неправильности. Пожалуй, можно сказать, что она подозрительна, хотя это не совсем так. Порой от нее отрываются дымчатые сгустки, тут же тающие и исчезающие, словно их и не было вовсе. «Дно» и «Небо» или же «Низ» и «Верх»  – зацикленное пространство; предметы, упавшие с островов, будь то живое существо или какой-либо иной объект, скрываются в «грозовых тучах» и, через короткий промежуток времени, появляются уже «сверху», продолжая падение, обычно плохо заканчивающееся на каком-либо из дрейфующих островов (если не на случайно пролетающем небесном звере или корабле).
В общем, странное место, и всё, что перечислили выше – далеко не единственная «не нормальность». Взять хотя бы проблему с водой и ресурсами.
Скажем прямо: на островах нет, большей частью, ни того, ни другого, а если и есть, то обычно быстро заканчивается. Однако, помимо «естественных остатков» есть и нечто новое, например, водные шары – острова сферической формы, внутри которой, обычно, наблюдается жизнь – от простейшей своей формы до сложной, от водорослей до крупных рыб и иных обитателей «глубин» (предполагается, что сферы – осколки от мира, где вода заменяла все пространство, хотя не исключено, что это – одна из форм осколков морей и океанов Мифика). Часто наблюдаемое явление так же так называемые «зеленые сферы» - практически полностью состоящие из необычного растения, напоминающего одновременно и дерево, и лозу. Такие «клубки» часто цепляются за самые обычные острова, и тянутся корнями к водным.
Есть острова, полностью состоящие из железа, или полные того или иного материала, так или иначе, но нужного для развития любого поселения, любой цивилизации. Даже практически погибшей.

За прошедшие два с половиной года те, кто выжил после гибели Мифика, а это около 3% от общего числа населения мира, вполне успешно обжились в новой обстановке, приняв ее как данное.  Впрочем, им в любом случае ничего иного не оставалось делать. Появились новые города, закрепившиеся на центральных и наиболее крупных островах; новые организации, ищущие собственные пути (в том числе и «темная сторона» в виде воздушного пиратства, всевозможных боевых группировок и прочей шушеры, облюбовавшей тайное местечко в стороне от центра, практически рядом с одной из последних границ с Радужным Кольцом); новые противостояния, новые союзы. Стоит отметить присутствие местных божеств, оказывающих существенное влияние на состоянии мира, и огромную тварь, благодаря которой происходит смена дня и ночи…  Добавим, что не обошлось и без эксцессов: на клочке успешно «обживаемого пространства» нашлись недовольные появлением «новеньких» аборигены (к слову, им принадлежит один из наиболее крупных островов Центрального Круга).
Так или иначе, жизнь продолжалась…»